Недельная глава «Тэцавэ́ » (Прикажи) Шмот / Исход 27:20-30:10
«Прикажи сынам Израиля...» - так начинается этот раздел Торы. Всевышний велит использовать для светильника в Шатре собрания чистейшее оливковое масло. Менора́ должна гореть «постоянно — с вечера до утра».
Следом даны предписания о том, как во время совершения храмовой службы должны одеваться рядовой священник (ко́эн) и первосвященник (ко́эн-гадо́ль). Ко́эн должен быть одет в длинную льняную рубаху и штаны, пояс и льняной тюрбан. Ко́эн-гадо́ль вдобавок к этому надевал эфо́д (фартук), сотканный из цветных шерстяных нитей с добавлением льна и золота; хоше́н (нагрудник) со вставленными в него драгоценными камнями (12 — по числу колен Израиля); мэи́л — синий шерстяной плащ, по низу окантованный золотыми колокольчиками и гранатами и циц — золотую налобную пластину с гравировкой «святыня Богу».
Также говорится об обязательной семидневной церемония посвящения в ко́эны Аарона и его сыновей. И — изготовлении золотого жертвенника для воскурения благовоний, который будет располагаться в Шатре собрания, перед Завесой, «скрывающей» Ковчег Завета (Союза).
Этот раздел — единственный в Торе, где не упомянуто имя Моше, хотя его «присутствие» в тексте постоянно: «ты скажи, ты возьми...» Традиция учит, что хронологически инструкции о строительстве Мишкана и одеянии ко́энов следуют за «грехом с золотым тельцом» (хотя в повествовании предшествуют). Имя Моше не названо здесь вследствие его «просьбы» - стереть его из Книги Жизни, если Бог не простит народ. Это учит нас тому, что слова — материальны и всегда имеют последствия. Позже царь Шломо (Соломон) скажет, что «смерть и жизнь во власти языка».
Имя подобно «оболочке» личности, сущности человека. «Дерзкий ультиматум» Моше — стереть его имя из Книги Жизни был показателем его сущности — любви к Всевышнему и вверенному ему народу. Заступившись за народ, Моше отрекся, «отказался» от себя. Иронично, что и правда «стерев» имя Моше из этой главы Торы, Творец, однако, здесь же и «возвратил» его (самому себе) - в многократном «ты», обращенном к сущности, подчеркивающей величие его души.
Священнические одежды имеют большое символическое значение. Традиция учит, что каждый предмет «искупал» грех народа. Надевая рубаху, ко́эн просил Творца простить совершенные народом убийства, надевая штаны — распущенность, головные уборы — высокомерие и дерзость, пояс (его носили под сердцем) — недобрые мысли, хоше́н— неправильные решения судей, эфо́д — грех идолопоклонства, (издающий звон) мэи́л — злоречие, циц — бесстыдство. Каждая деталь «напоминала» надевающему ее, какое важное служение он несет, являясь посредником между кающимся человеком и прощающим Творцом. Поэтому в одеянии не могло быть небрежности. Все одежды должны быть в идеальном состоянии и точно подходить по размеру. Если какой-то из предметов, например, был порван, замаран, мал или велик — вся служба ко́эна считалась недействительной, и ее следовало переделать. Также в том случае, если на нем не было одного из одеяний или, наоборот, было одето что-то лишнее.
Подол мэила первосвященника был окантован декоративными гранатами и золотыми колокольчиками. Когда он входил в Шатер Собрания, колокольчики звенели. Из этой «детали одежды» мудрецы выводят алаху́ (правило) о том, что нельзя входить в свой (и, тем более, в чужой) дом неожиданно. Вот такие глубокие и неожиданные «корни» у правила «хорошего тона» - стучать в дверь (или другим способом предварять свое появление).
Наши мудрецы учат, что «как человек себя мерит, так ему и отмеряется». Творец дает нам свободу в избрании мировоззрения и определении «тона» отношений с Ним и «общается» с нами уже в соответствии с нашим восприятием. В общем же, человеку свойственно ощущать себя в жизни рабом, наемником либо партнером Создателя. Живя, мы либо «тянем лямку», либо «отрабатываем хлеб», либо «со-участвуем». С одной стороны, все эти три восприятия — легитимны, каждое — имеет право быть. Творец «общается» с каждым на своем уровне, никого не отвергая. С другой — понятно, что жизнь самого нищего «партнера» будет более полной и счастливой, чем благополучного «наемника» или состоятельного «раба». Понятно, что быть (или научиться быть, стать) «партнером» - лучшее для человека. И здесь важно, что эти «статусы» - не статичны, мы вправе выбирать (или менять) их.
Традиция учит, что медный и золотой жертвенники — олицетворение человеческих душ. Символично, что жертвенники не могут оскверниться (стать ритуально нечистыми). Медь и золото — это только оболочка (души), и что бы ни «касалось» ее — сама душа остается чистой. Только жертвенник делает постройку — Храмом, только душа делает тело — Человеком. Как прекрасно, как важно знать, что душа наша — сущность — всегда «связана» с Создателем! А потому может сделать тшуву́ (раскаяться) и тику́н (исправиться), откликнувшись на Его «ты»...
